Кого целовали целовальники? От чего офонаревали фонарщики? Чем благоухал золотарь? Что курили дегтекуры? Рассказываем.
Фонарщик
В 1718 году Петр I издал указ об уличном освещении города Санкт-Петербурга. Сказано — сделано. Набрали специальных людей, каждый из которых обслуживал 15 светильников: зажигал, гасил, чистил, заправлял, менял прогоревший фитиль.
Первые фонари горели лишь до полуночи и только в безлунные ночи. Всего не более 18 в месяц, и только с сентября по май. Заправлялось это чудо техники конопляным маслом: «для пищи приятного вкуса, но горит не так светло, потому что оно сделано из сырых коноплей, другого же, из сухих коноплей, в привозе нет». Фонарщики справедливо считали, что грех добру пропадать, раз все равно горит так себе, и часть фонарной заправки уходила к семейному столу.
Было у фонарей того времени и еще одно свойство: они брызгались. «Далее, ради бога, далее от фонаря! И скорее, сколько можно скорее проходите мимо. Это счастие еще, если отделаетесь тем, что он зальет щегольской сюртук ваш вонючим своим маслом», — предостерегал Гоголь в «Невском проспекте».
Через столетие с лишним на смену маслу пришел спирт. Нелегкая работа фонарщика, которому от столба к столбу с грузом приходилось проходить в день около 6 км, приобрела дополнительную прелесть. Пока он совершал свой привычный обход, спирта для фонарей становилось все меньше, а в животе фонарщика его, наоборот, плескалось все больше. Так и появилось выражение «офонареть».
Власти хищения государственной собственности не поняли и стали добавлять в спирт сильно пахнущую жидкость. Для эксперимента заведовавший городским освещением брандмайор Беринг позвал к себе известного любовью к спиртному подчиненного. Смешал «коктейль», поднес ему и поинтересовался: «Ну как?» А в ответ услышал: «Ничего, ваше превосходительство! Крепенько, а так пить можно».
Часть фонарной заправки уходила к семейному столу
В 1863 году на улучшение уличного освещения был объявлен конкурс. Его выиграл француз Баталь, победив русское изобретение — фонарь, работавший на сосновых шишках, — предложивший использовать керосин. На улицах стало светлее, модно одетые люди полюбили совершать вечерний моцион — теперь уже можно было разглядеть друг друга. Ну а дальше прогресс понесся вскачь и вскоре люди уже жить не могли без электричества. Фонари стали включаться автоматически, и работа фонарщика потеряла актуальность.
Губной целовальник
Странное название таило под собой весьма прозаическую сущность: целовальниками назывались люди, отвечающие за сбор податей, торговых и таможенных пошлин, выполнение судебных решений. Это прапрадедушки наших налоговиков, таможенников и судебных приставов. Выбирали на этот пост в уездах и посадах самых достойных всем миром. При вступлении в должность кандидат целовал крест, обязуясь служить честно.
Недоимка ложилась на плечи целовальника в качестве личного долга в казну
Первое упоминание о целовальниках встречается в Судебнике 1497 года. До XVII века они действовали самостоятельно, помогая земским, губным старостам ловить воров и разбойников, собирать подати и т. д., а после Смутного времени перешли в разряд чиновников, но без их прав.
Мало того, от целовальников требовались гарантии, что сборы из года в год не будут уменьшаться. Если же это случалось, недоимка ложилась на плечи целовальника в качестве его личного долга в казну.
Считается, что прилагательное «губной» применительно к целовальникам возникло в связи с помощью в поимке воров и разбойников, которых потом отправляли на каторгу или казнили. Они, стало быть, помогали преступников губить. Правда, по мнению Николая Карамзина, слово «губа», в древнем немецком праве означавшее усадьбу, перенеслось на отечественную почву как «волость» или «ведомство».
С XIX века целовальниками стали называть людей, также клянущихся в своей честности на кресте, но совсем по другому поводу. Это были торговцы винных лавок, клятвенно обещавшие не разбавлять вино.
Золотарь
Золотари были в городе людьми важными и необходимыми, и платили им немало. Но женщины от них отворачивались, сморщив нос: уж слишком дурно пахло. Немудрено, ведь золотарям по долгу службы приходилось постоянно иметь дело с нечистотами.
В обязанности «санитаров города» входили очистка отхожих мест и поддержание порядка на улицах, где, помимо конского навоза, скапливались выливаемые прямо из окон помои и мусор. Очищались выгребные ямы с помощью ковша, содержимое сливалось в бочку и ночью торжественно вывозилось за городскую черту. Горожане в шутку называли содержимое «ночным золотом», отсюда и пошло название «золотарь».
Гиляровский описывал такую картину. По темным улицам (фонари погашены по случаю лунной ночи) тащится обоз десятка в полтора телег с бочками. В бочках плещется зловонная жижа, выплескивающаяся на каждой неровности. На веревочном сиденье между лошадью и бочкой дремлет золотарь. Тащится обоз по главной улице — Тверской, мимо губернаторского дома. Вдруг откуда ни возьмись пожарные: «Дрожат камни мостовой, звенят стекла и содрогаются стены зданий. Бешеная четверка с баграми мчится через площадь по Тверской и Охотному Ряду, опрокидывая бочку, и летит дальше… Бочка вверх колесами. В луже разлившейся жижи барахтается «золотарь»».
Так что от запаха было никуда не деться и на главной улице. Да что там, и про Красную площадь в 1870-х годах газеты писали: «С какой стороны ни подойдешь к ней — надо зажать нос».
Горожане в шутку называли содержимое «ночным золотом», отсюда и пошло название «золотарь»
В 1887 году начали разрабатывать проект канализации. В пойме Москвы-реки у жителей деревни Марьино выкупили землю и устроили на этом месте Люблинские поля орошения. 30 июля 1898 года заработала первая очередь московской канализации, обслуживающая 219 домов. И золотари превратились в ассенизаторов.
Дегтярь
Деготь в старые времена был вещью универсальной. С его помощью лечили всё. Вот что писалось в одном старинном лечебнике: «Удивительные качества дегтярной воды особливо видны при лечении «антонового огня» (гангрены)… Она излечивает также злокачественную рожу, разрежает запоры, залечивает наружные и внутренние язвы, исцеляет от мокротных простудных болезней, от сухотки, колотья в боку, от воспаления легких, чрезвычайно целебна при худокровности, худосочности, судорогах». Также дегтярная вода помогала при «расслаблении членов и ломотах».
Позже березовый деготь активно использовался в косметических изделиях. Так, мыло, имеющее специфический запах и малоаппетитный цвет, считалось панацеей в деле восстановления волос, избавления от перхоти и вшей. Без дегтя не обходилось производство черной юфти (особая выделка кожи), из которой изготавливали обувь и сбруи. Им промазывали венцы деревянных срубов, чтоб защитить от влаги, смазывали замки и оси колес. Сосновым дегтем («вар» или «смола») просмаливали лодки и канаты.
Так что понятно: профессия дегтекура (или дегтяря) была востребованной и почитаемой. Этнограф Андрей Шустиков, путешествовавший в конце XIX века по Вологодской губернии, в своем очерке «Троичина Кадниковского уезда» рассказал об устройстве дегтярных заводов и упадке промысла.
Березовый деготь добывался из бересты, которую обдирали с 10 по 30 июня, а «корчение пней» для соснового дегтя происходило весной. Сооружение завода, по мнению этнографа, было под силу каждому: «Устраивается род сарая… затем в этом сарае сбиваются из глины печи, на верх каждой печи вделываются 4 глиняных куба… в один конец такого куба вделываются трубы для дегтя — из листового железа, а для смолы — из осинового дерева. Трубы из кубов проходят через холодильник (чан, наполненный льдом или снегом) в ушаты».
Из каждого куба получалось в сутки чистой смолы около 1 пуда, а дегтя — около 30 фунтов. Этот объем в исследуемой местности обеспечивали 200 частных заводов. Кажется, немало. Но профессия вымирает, доход падает. Если 10–12 лет назад ежегодно выкуривалось до 200 000 пудов, то сейчас едва ли 80 000, а доход населения сократился в четыре раза. Виноваты железные дороги и нефть. «Такой быстрый упадок… объясняется тем, во 1-х, что в настоящее время всюду в России проведены железные дороги и, следовательно, на смазку колес, по упадку извощичьего промысла, дегтя и смолы требоваться не стало, а во 2-х — открытие на Кавказе громадного количества нефти, заменившей собой наш деготь», — пишет Шустиков. Со временем эта профессия, как и первые три, исчезла совсем.
